Согласно данным переписных книг «в 1699 г. княгиня Анна Вас. Черкасская отдала село Перхушково внуку своему кн. Александру Бековичу Черкасскому», который в то время проживал в доме главы Казанского приказа, - ответственного за взаимоотношения Московского государства с народами не только Поволжья, но и Северного Кавказа, - князя Бориса Алексеевича Голицына на правах приёмного сына. Такой чести он был удостоен будучи выходцем из крупного феодального рода Большой Кабарды (его кабардинское имя - Девлет-Гирей-мурза, сын Бекмурзы).
В пользу троюродного внука годом позже завещала свои вотчины двоюродная сестра Голицына – Евдокия Ивановна. В своё время она вышла замуж за сына Петра Элмурзизовича Черкасского – Михаила. Через несколько лет её супруг скончался. Вторым мужем стал князь Андрей Камбулатович Черкасский, потомок родного брата Темрюка - Камбулата. До этих событий Александр Бекович Черкасский в 1697 году принял православную веру. В церковных архивах сохранилась запись, в соответствии с которой ему было передано «село Юдино с дер. Трубицино у речки Дрызны, Медвенского стана».
Находившийся под покровительством Голицына, офицер Лейб-гвардии Преображенского полка, позднее посланный на учебу в Голландию для обучения морскому делу (1708-1709), он сделал блистательную карьеру. Фактически князь стал своим для той части «старой» боярской знати, представители которой поддержали юного царя Петра Алексеевича в его начинаниях. По свидетельствам современников, женившись на дочери Голицына Марфе Борисовне, он проявлял себя как рачительный помещик в своих наделах.
* * *
В 1711 году Бекович Черкасский проявил большие дипломатические таланты, способствуя выполнению договоренностей кабардинских князей о координации с Россией военно-политических действий на Кавказе против вассалов Османской империи – Крымского ханства и ногайцев («кубанских татар») - на условиях предоставления гарантий военной поддержки.
Подтверждением готовности России к взаимодействию стала переданная Бековичем Черкасским кабардинцам в присутствии Верховного князя Кабарды «Грамота» Петра I «Татархану князю черкесскому, и братьем ево, и протчим владельцам, и всему народу тому». Большинство кабардинских князей сохраняли с того времени лояльность России.
Внимательно отслеживая настроения в среде кавказских горцев, Бекович Черкасский добился отправки в Москву кабардинского посольства, а в 1714 году представил царю проект присоединения Кавказа к России. Пётр его одобрил. Составной частью этих инициатив было предложение об отправке послов к персидскому Шаху для установления торговых отношений и зондажа заинтересованности Персии в заключении трактатов о взаимной помощи на случай войны с Османами. Актуальной становилась задача «проведывать» об экономических и географических особенностях северных прикаспийских провинций Ирана; узнать «все места, пристани и городы и прочие поселения и положения мест», а также выяснить, «есть ли на том море и в пристанях у Шаха суды военные или купеческие» и «какие где в море Каспийское реки большие впадают».
В мае 1714 Бекович Черкасский был назначен начальником экспедиции в Хиву («послать в Хиву с поздравлением на ханство, а оттоль ехать в Бухары к хану, сыскав какое дело торговое, а дело настоящее, чтобы проведать про город Ирнек (Иркет), сколь далеко оный от Каспийского моря и нет ли каких рек оттоль, и хотя не от самого того места, однако по исследованию восточного побережья Каспия с целью поиска старого русла Аму-Дарьи, ранее якобы впадавшей в Каспийское море»). Частью поручения было: «исследовать золотые минералы и золотоносные жилы у Каспийского моря при впадении Аму-Дарьи» и разведать торговые пути через Персию в Индию.
В 1715 он прошел по восточному берегу Каспийского моря. В августе докладывал царю, что прибыл в местность Актан, где в прежнее время в Каспийское море впадала река Аму-Дарья, отведенная у урочища Харакая (в четырех верстах от Хивы) в Аральское море особой плотиной. Затем Бекович Черкасский сообщал Петру I, что закончил изготовление карты Каспийского моря. После личного доклада Петру I об итогах экспедиции получил повеление «повернуть» течение Аму-Дарьи в «старое» русло, исследовать путь в Индию, а также склонить хивинского хана «к верности и подданству», обещая сохранение его наследственной власти и военную помощь.
Изданная на основе данных экспедиции и на более поздних исследованиях карта Каспийского моря, стала настоящим прорывом не только для русской, но и для международной картографии. Вплоть до ее появления Каспий оставался одним из самых малоизученных водоемов Старого света.
* * *
А. Бекович Черкасский погиб он в 1717 году в ходе продолжившейся экспедиции в Хиву.
В порядке исторического экскурса нужно заметить, что при обращении к источникам информации о Перхушково всякий раз натыкаешься на неоднозначную фразу о князе.
Фактически её используют для образного описания военных поражений: «Погиб как Бекович». Время неумолимо стирает из памяти потомков реальные обстоятельства и значение происходившего. К сожалению, так обстоит дело и с Бековичем Черкасским. Ему начали постепенно приписывать то ли излишнюю доверчивость в переговорах с врагами, стоившую ему головы, то ли проявленную им неспособность к управлению вверенным военным корпусом, медлительность, а то и вовсе предательство. Действительно, на состояние Бековича Черкасского в те годы повлияла трагедия, постигшая его при прощании в Астрахани с семьей. Тогда во время бури, практически на его глазах, погибла вместе с двумя дочерями жена. Однако он нашел в себе силы, чтобы продолжить выполнение грандиозной миссии. Об этом говорит описание действий князя историком А.В. Блинским⁹:
«…В 1716 году Бекович отплыл из Астрахани и начал сосредоточивать сильный отряд близ самого устья Яика. С Кавказа назначены были в этот поход конный пятисотенный полк гребенских и часть терских казаков, преимущественно из инородцев. Они прибыли в Гурьев-городок и здесь долго простояли в бездействии, так как князь Бекович ездил выбирать опорные пункты на Каспийском море и устраивал укрепления св. Петра, Александровское и Красноводское, поставленные им у мыса Тюп-Караган и у входа в Александровский и Балханский заливы, как на местах более удобных для сообщения с Астраханью.
⁹ А.В. Блинский «Покорение Средней Азии. Очерки и воспоминания участников и очевидцев.» Издательство «Сатисъ», 2007 г.
Небывалая по тем временам экспедиция в Хивинское и Бухарское ханства, мужество нашего войскового отряда и его роковая судьба подробно описаны также в доступном для ознакомления через Интернет виде Василием Могутовым в «Редком и достопамятном известии о бывшей из России в Великую Татарию экспедиции под именем посольства».
Только утвердясь таким образом на восточном берегу Каспийского моря, русские войска вышли из Гурьева в июне 1717 года и двинулись по необъятным и неведомым средне-азиатским степям по направлению к Хивинскому царству.
На дороге, у плотин, заграждавших течение Амударьи к каспийскому бассейну, требовалось остановиться, чтобы устроить городок и произвести некоторые сооружения, долженствовавшие возвратить древнему Оксусу славное некогда течение его к морю Хвалынскому. В народе жило предание, что среднеазиатские ханы отвратили это течение, носившее великие богатства, к пустынному морю Аральскому именно для того, чтобы не дать Руси пробраться в глубину неведомого мира азиатских пустынь.
… Князь Бекович-Черкасский шел шесть недель по голодной и безводной степи, сделал до тысячи четырехсот верст и ценой невообразимых лишений достиг наконец озер, образуемых плотинами Амударьи. До этого места только киргизы и туркмены сделали на русских два больших нападения, но едва русский отряд остановился на берегу Амударьи для короткого отдыха, как сам хивинский хан Шир-Гази появился перед ним с многолюдной ратью, конной и пешей, и начал биться «пищальным и лучным боем», продолжавшимся три дня. Казаков за окопами было побито не больше десяти человек, а нападавших хивинцев с киргизами и туркменами полегло больше тысячи.
На четвертый день хан вступил в мирные переговоры и клялся на Коране, чтобы против русских не поднимать оружия и быть во всем им послушным. Но едва Бекович, поверивший этой клятве, принял предложение хана посетить Хиву и разделить весь отряд на несколько частей для лучшего снабжения продовольствием, как вероломные хивинцы предательски напали на русских и по частям истребили отряд до последнего человека. Сам Бекович-Черкасский погиб мучительной смертью: с него сняли кожу и, сделав из нее чучело, выставили на позор над городскими воротами.
Пятьсот отборных гребенских бойцов и большая часть терских казаков погибли тогда в руках полудиких варваров, или под ударом предательского ножа, или в цепях тяжкого рабства. … Осенью того же 1717 года четверо случайно ушедших пленных – яицкий казак Емельянов, татарин Алтын, гребенский казак Белотелкин и вожак похода туркмен Ходжа-Нефес – перед сенатом и в присутствии самого царя передали, что видели и знали о несчастном конце азиатского похода. Еще известны два станичника, которым, и то уже через многие годы, также удалось вернуться на родину.»
Стоит упомянуть, что А.С. Пушкин в своем сочинении «История Петра. Подготовительные тексты.» написал: «Предание гласит, что Петр I на смертном одре жалел лишь о двух вещах: что не отомстил Турции за Прутскую неудачу, а Хиве – за убиение Бековича» (
pushkin-lit.ru/pushkin/text/istoriya-petra/petr_17.htm).
* * *
Героическая попытка отряда во главе с князем Бековичм Черкасским утвердить интересы России на восточном берегу Каспия была повторена лишь через полтораста лет.
Именем Бековича Черкасского названы залив, бухта, пролив, коса и маяк на восточном побережье Каспийского моря. В ознаменование подвига Бековича Черкасского в 1872 г. к годовщине кончины Петра I на Красноводской косе был установлен памятник – обелиск на постаменте и основании из двух ступеней, увенчанный металлическим крестом на чугунном шаре.
У его пьедестала на медной табличке надпись: «В пустыне дикой, вас, братья, мы нашли и тихою молитвою ваш прах почли.»
Сегодня, находясь в 40 км от города Красноводск, в районе посёлка Кызыл Су (Туркменбашийского этрапа Туркмении), он представляет собой удручающее зрелище.
Инициатива общественности Санкт-Петербурга, собравшей средства на реновацию памятника для безвозмездной передачи его властям Туркменистана (планировалось
сделать это к 300-летию экспедиции или к 300-летию Петра I), пока развития не получила.
* * *
Последней волей князя была перестройка в камне храма Преображения Господня в Юдино, что и было сделано в 1723 году10. В 1996 году храм был передан московскому подворью Пюхтицкого женского монастыря и подвергся реставрации, закончившийся в 2000-е годы. Монахини бережно хранят память о трагической судьбе супруги и дочерей князя и самом убитом в Хиве князе Александре Бековиче Черкасском.
Так причудливо закольцовывалась история рода Нагих, представители которого на военном и дипломатическом поприще десятилетиями противостояли ливонской и польской угрозе, козням крымской и татарской знати, игравших двойную игру и не оставлявших намерений «запереть» Москву на узком пространстве, поставить в зависимость, возродить Золотую Орду.
* * *
10 В Московской Епархии сохранились данные о строительстве князем трех церквей в Подмосковье.
Автор: Николай Геннадьевич Фомин
.jpg)
